Л ю д и и г о р ы
Посвящается памяти группы Дятлова
Вдали от Свердловских мартен,
В дремучем таежном районе,
У жуткой горы Отортен
Туристы погибли на склоне.
Лишь, солнца туманного, диск
Пройдет по горам, на восходе,
На камне плита-обелиск
Напомнит о страшном походе.
Седой и суровый гранит,
На мрачном отроге ветвистом,
Зловещую тайну хранит
О страшной кончине туристов...
Я видел в конце перевала
Внизу, где кончается склон,
Печальная группа стояла
В штормовках прошедших времен.
Стоят они скромным отрядом,
Как призрак далекой поры,
И странным, задумчивым взглядом
Глядят на вершину горы.
Покоем объята вершина;
Могучий, седой господин.
Смотрю Колмогорова Зина,-
А, рядом, Рустем Слободин.
Лучами с небес хорошенько
Долина прогрета вокруг,
Я вижу, стоит Дорошенко,
А, с ним Кривонищенко, друг.
Ни звука в округе, ни слова;
Дубинина Люда, в руке,
Держит руку Золоторева,
Как там, на замерзшей реке.
Их, кто-то, со смертью со сватов,
Провел сквозь страданье и боль.
Вот Саша стоит, Колеватов,
А, рядышком-Коля Бриньоль.
В душе своей горечь запрятав,
Подавшись полшага вперед,
Их друг и товарищ Дятлов
Куда-то, как прежде, зовет
И, глядя на Люду, на Зину,
На всех, кто тогда замерзал,
Я поднял глаза на вершину
И тихо, без гнева, сказал:
«Они, во все светлое веря,
Стремились к вершине твоей,
С жестокостью дикого зверя
Ты их растерзала на ней
Они к тебе, слезы глотая,
Ползли сквозь мороз и пургу,
А ты их, со склона сметая,
Живых хоронила в снегу.
За то, что в ночи голосили,
Просили дожить до утра-
Они тебе все простили,
Красавица стерва - гора.
Нас манят земные просторы
И вечная эта борьба;
Два полюса-люди и горы,
Когда вас помирит судьба?»
Вершина угрюмо молчала,
И грусть застилала глаза,
Лишь, ветром, березки качала,
Да, с камня, сочилась слеза…