Из протокола допроса Масленникова:
"31.01 группа прошла 14 км и вечером пришла к перевалу р. Лозьвы, на то место, где у нас в последующем была вертолетная площадка. В дневниках участников похода записано, что перевал встретил их ветром, который бывает при подъеме самолета. Непогода, а также непригодность места для ночевки в таких условиях вынудили группу вернуться на 1000 м вниз и заночевать в лесу, на левом берегу реки Ауспия."

Из дневника группы:
"Постепенно отделяемся от Ауспии, подъем непрерывный, но довольно плавный. И вот кончились ели, пошел редкий березняк. Мы вышли на границу леса. Ветер западный, теплый пронзительный, скорость ветра подобна скорости воздуха при подъеме самолета. Наст. голые места. Об устройстве лобаза даже думать не приходиться. Около 4-х часов. Нужно выбирать ночлег. Спускаемся на юг - в долину Ауспии. Это видимо самое снегопадное место. Ветер небольшой по снегу 1,2 - 2 м. толщиной. Усталые, измученные принялись за устройство ночлега. Дров мало. Хилые сырые ели. Костер разводили на бревнах, неохота рыть яму. "
Из протокола допроса Масленникова:
"Следы видны на ограниченном участке склона под палаткой, причем только в одном месте .."

Что мне понятно из вышесказанного?
За день до трагедии группа "срезала" склон горы "1079" траверсом к перевалу.
Спускаясь, в ночь трагедии, от палатки к кедру, ребята должны были пересечь свою лыжню. Эта лыжня привела бы их к лабазу через 1200 метров. Пусть на сильном ветру, по насту, но к спасительному лабазу. А они выбрали путь в ночной лес, в неизвестность. Что там, в лесу, у границы леса, в плане костра и снега Дятлов знал по последней ночёвке:"....Дров мало. Хилые сырые ели....". И это после неспешных поисков места ночлега. 
Идти в лес (а они шли, а не бежали в панике судя по следам), в котором никогда не был, ночью, зная, что с дровами там плохо и снега мало - самоубийство. И это при том, что у них была свежая лыжня от палатки к лабазу и они должны были увидеть свою вчерашнюю лыжню на спуске. Игнорировали обе! спасительные лыжни и брели на неминуемую смерть в лесу.
Почему?

А может они не шли к кедру? Может кедр был последней "станцией"?

Представим. Ребята начали спуск от палатки (сейчас не важна причина). То, в какой спешке они оставили палатку может объяснить их "забывчивость" о лыжне от палатки к лабазу. Спускаясь наткнулись на свою вчерашнюю лыжню и двинулись по ней на юг. Или потеряв её, или дойдя до глубокого снега поняли - до лабаза не дойти ночью. Решили свернуть в лес, на северо-запад и по ложбинам притока вышли в долину ручья. Там в оврагах снежные намёты и можно рыть норы в снегу.
(Здесь маленькое отступление:
Из личного опыта могу сказать, что гораздо эффективнее греться в снежной норе, паля свечку, чем у  костра на ветру. Дятловцы были не глупее меня. По этому сначала рыли нору/пещеру, а уж потом разжигали огонь.)

После этого часть из группы решила возвращаться в палатку. В отчаянии развели костерок - последнюю надежду, но поняв, что и это не спасёт решили идти к палатке за вещами.

Думаю никаких следов группы не нашли. Если след оставался от ноги человека, то две торенные девятью туристами с рюкзаками (а одна из них двойного прохода - туда и обратно) лыжни должны были остаться тоже. А их, эти лыжни, не нашли.

Так мне видеться общий план происшествий в ту ночь, после того, как группа покинула палатку.
Это может объяснить и признаки пребывания в воде одного из первой найденной группы.

Конструктивная критика принимается с благодарностью.