фото представленных лабазов  - фото лабазов , сделанных накрепко  ,  у жилищ  манси ,это их кладовые. 

Фото на пленке дятловцев- это фото временного ,охотничьего лабаза . Там крышу никто делать не будет ,охотникам   главное поднять мясо на высоту, чтобы звери не забрались, пока манси будут гонять  туда - сюда ,возить добычу домой.
Могила шамана  на   тропе,где ходят не только манси, такое может быть  вообще? мне кажется,что об этом надо размышлять и выяснять у самих манси.
И еще .. . как выясняла из литературы и рассказов местных жителей,  священное место у манси было в окрестностях Молебного камня, там даже идол стоял ,знаменитый тем ,что охранял от воздушных. от водных и земных духов.К нему съезжались со всей округи ,даже ханты приезжали . Но от неманси это место охраняли строго в секрете.
и все свои сакральные места и могилы манси прятали от посторонних.Шамана наверняка бы спрятали ?

Отредактировано Maria (2012-04-18 13:02:15)

у меня даже голова закружилась от этого шамана)) все - таки как ударные,особенно барабаны и бубны на психику влияют ))

Интересно, что зарисовала у себя Колмогорова, и что "написано" на снятых дятловцами знаках манси?"""""""""""""""""

Смотрим правую сторону листа, где стоит год 1958.
Вверху стоит катпос- родовой знак Анямовых. Зина даже  записывает инициалы Анямовых. Их было 5 человек . Верхние зарубки означают число охотников ,а нижние зарубки - число собак.
Рисунок означает .ч то охотники завалили лося.

 
Надо найти фото, где расшифрованы некоторые  катпосы манси . у меня  в тетради  скопированы некоторые знаки -Пеликова, Самбиндалова, Анямова ,Курикова.

На фото с пленок дятловцев обозначено:

что охотились 4 охотника. Первый знак ( я предполагаю , что это Шешкин ,но его знак нигде пока не удалось отыскать . поэтому пока это только предположения), следующие три знака видно . что из рода Анямовых . но  не отец с сыновьями . Если был бы отец с сыновьями ,то  вырубился бы только  один знак фамилии и рядом простые зарубки- сыновья ( но если сыновья женаты и имеют свои семьи, то они могли бы поставить свои катпосы тоже ). Здесь катпосы Анямовых отличаются немного друг от друга  дополнительными черточками сверху и сбоку - это не сыновья,а племянники или братья ( по протоколам известно, что Анямов- старший охотился с двумя племянниками  и Шешкиным)
Внизу обозначены их 4 собаки . Убили лося - иногда манси вырезают изображение как бы чурбачка  с короной- это тоже означает лося. более проще и быстрее вырезать.)

Отредактировано Maria (2012-04-18 16:31:44)

И нтересный репортаж про Анямовых ,нашего местного телевидения. Думал нету в инете.....

Вот еще лабазик, охотничий, для хранения дичи и продуктов.

Комментарии Веры Александровны по фото "лабаза" -
Все-таки я попробовала рассмотреть фотографию при большом увеличении. И поменяла свое мнение. Сооружение стоит на одной "ноге" - остальные стволы растущих деревьев и не относятся к "конструкции". А если одна "нога" - это священный амбарчик. Своеобразное святилище для приношений жертвы богу - или семьи, или рода. Трудно сопоставить размер - возможно даже и племенной.Отсутствие крыши говорит о заброшенности святилища. Этому бывают разные причины, например, род вымер, или, по мнению манси, боги перестали помогать - незачем и платить им, помещая в амбарчик пушнину, украшения, деньги...На счет воровства - крайне редкие случаи (и то НЕ манси). А вот взять взаймы те же деньги - это не запрещалось, только с обязательной отдачей."

одной стороной ,похоже ,лабаз пристроен к стволу дерева ,но я точно не уверена.
а внизу пенек - нога могла быть срублена .

Отредактировано Maria (2012-05-07 00:03:05)

И ещё...

Аборигены Урала. Бахтияровы

Авторы: П.Н. Бахарев и С.И. Михалевич
из книги "Аборигены Урала"

Весь следующий день посвящен изучению и киносъемке Кимг-Чупа-Пауля и окрестностей. Начать решили со старого поселка. Хотя «старый» — понятие относительное. Прокопий обещал показать и еще более древние поселения его предков. Центром притяжения, безусловно, является У'ра-сумьях (святой амбарчик). Он представляет собой рубленный из кедровых плах домик, размерами метр на полтора, на длинной, четырехмет-эовой, опоре — «курьей ноге». Ногу — спиленный кедровый ствол, на уровне глаз, украшал «катпос» — родовой знак. На заплывшей смолой затеске вырезан знак, в виде заглавной буквы — Т. Каждый мужчина — охотник прибавлял к этому символу определенный значок или черточку. Катпос служил своего рода индивидуальной подписью, сообщавшей о родовой принадлежности.

Обычно, в верхней части поселения, располагалось молебное место, в нижней, за его пределами — кладбище.

После удачной охоты, кровь убитого животного лили в костер, туда же бросали кусочек шерсти и сердца. На дереве оставляли затеску с изображением катпоса и знаком добытого зверя. Так же на деревья катпосом, метили границы родовых угодьев.

Рядом с сооружением, не таясь, в брусничнике, покоится длинная лестница. В мыслях очень хочется приставить ее, открыть заветную дверцу. Но по угрюмому виду проводника понимаем, что это не следует делать. Предвосхищая наши вопросы, Прокопий говорит, что богов давно нет, их перенесли, когда стало слишком много в округе посетителей. Конечно же, они здесь были, с 30-х до 70-х годов. Однако, запретная дверца, привязанная ржавой металлической проволокой, магнитом продолжала притягивать наши взгляды и будоражить воображение.

Возле поросшего сосняком пусаса (загона), с увенчанными оленьими черепами столбами, виднелся маленький домик. В нем, в 1956 году родился на свет Прокопий, а также все его братья и сестры. Построил его отец, Тимофей Прокопьевич, в 1940-х годах. Конструкция, типичная для остальных мансийских жилищ, проста и надежна.
...
Рядом с домом, в окружении молоденьких сосен — сопос, продуктовый амбар, на курьих ножках. Кажется, он скоро развалится — так перекошен. Когда-то рядом стоял еще дом, но пожар испепелил дотла, сейчас и следов не осталось. Зато сохранился деревянный чум — запас бревен, поставленных стоймя, чтобы не сгнили.
....
В первых днях августа проводили праздник подношения Духам Земли.
Собирались почти все жители одного или нескольких родов. На почетном месте располагался бог в черных или темных одеждах. Рядом накрывался для него праздничный стол, чуть подальше — для людей. В трех блюдах подавалась вареная оленина, водка, свежая кровь. Подводили жертвенных оленей. Изображением духа, читая молитву, троекратно обводили вокруг головы. Ударами обуха топора забивали животное. Рогатые черепа с лентами развешивали на деревьях. Белыми (духам неба), красными (духам земли), черными (духам подземного мира). Каждый присутствующий обязательно должен повязать свою ленточку. Женщины к обряду не допускались.

....

Заготовляли древесину для поделок. В августе — кедровые орехи, ягоды, березовые чурки — для выгонки дегтя. Бруснику и клюкву смешивали с мукой из толченых рыбьих костей и рыбьим жиром, получалось противоцинготная витаминная каша — сурьвяка. Сохраняли и сушили рыбью чешую и потроха. Зимой из них, после долгой варки, получался вкусный холодец.
Прокопий указывает место на краю поляны, где когда-то стояла высоченная ритуальная сосна. Метра на три в высоту кора украшена узорами и родовым орнаментом. Под ней приносили в жертву оленей, когда-то стояли лиственничные истуканы. В семидесятых срубили лесозаготовители -кому-то мешала.

....

Какой интересный человек. Что ни слово, то мудрость, Живая мансийская летопись, столько фактов хранит в своей памяти. Удивительное знание местности — рассказывает так подробно, будто карту смотрит. Даже про те места, где и был-то всего один раз, в молодости. Вызывают восхищение и такие забытые городскими людьми, но важные для таежников, навыки -по звериному выслеживание добычи, постоянное наблюдение за следами, запахами, ветром. Не падать духом в самых отчаянных ситуациях.
Невдалеке старое кладбище, где покоятся прадед и прапрадед. Тайга полностью уничтожила все следы на том месте, где стояли погребальные амбарчики предков. Раньше хоронили в них, не закапывая в землю. Туда же складывали личное оружие, пынзян, инструменты, посуду, божков. Женщинам — тучан, сумку с швейными принадлежностями, украшения, одежду. Все может понадобиться в нижнем мире. Когда умирал шаман -хранитель рода, весь род погружался в траур на пять лет. Если оленевод -на костре сжигали оленя, кости собирали и складывали в отдельный сруб. Жгли пять костров, по числу душ мужчины.
Когда навещали усопших, открывали специальное окно в срубе, ставили внутрь пять (или четыре, для женщин — по числу душ) кусочков сахара, водку.

На ближнее кладбище Прокопий захаживает по случаю, а это не посещал лет двадцать. Души умерших раньше охранял специальный деревянный идол, давно сгнивший и упавший. Может поэтому в семидесятых годах рядом с заветными местами проложили лесовозную дорогу. Останки родовых домов и хозяйства пошли в костер. Увы, разбирать чужие дома проще, чем нарубить дров в лесу. А потом кто-то из лесорубов решил поискать мансийское золото, разрушив строения до каменного фундамента. Нарушили срубы и на кладбище. Конечно же, ничего не нашли. И даже после такого варварства Прокопий не держит зла на русских людей. «Среди мансей тоже всякие встречаются», — сказал он…

Манси относились к лесу как к своей квартире. Лишнего никогда не рубили, в окрестностях паулей расчищали от старых деревьев, лесного мусора, кустарников. В местах промысла рыбы, на ручье Вап-Сос, То-шемке, расчищали от коряг, кое-где углубляли дно. Все это кормило, давало жилье и одежды многочисленному населению.
Как-то вечером, за душистым мятным чаем, еще раз зашел разговор о цели нашего приезда. Хозяин никак не мог понять, почему же мы все-таки таскаемся по горам.

«Обычно ездят за ягодой, рыбой, лосятиной, олениной, медвежатиной. А вы все история, предки», — удивлялся он.

«И конечно, хотят не за деньги, а за бодяжную водку или вовсе за так забрать. А вы какие-то совсем неправильные», — подытожил он.

«Я же к вашим богам не лезу. Зачем вам знать про нас?» — жестко отвечал он.
«Все наше, уйдет с нами», — как заклинанье повторял он наказы мудрых предков.

По его рассуждениям выходило, что все, кто занимался изучением этого вопроса, а таких на его веку было несколько, кончили плохо. Один из них собирал материал лет двадцать, исходил вдоль и поперек весь Урал до Пай-Хоя. Несколько раз терялся, оставался без одежды и продуктов, оставался в одной штормовке в октябре, среди снегов. Чудом спасли ненцы-оленеводы. Хотел издать книгу, но полученные знания оказались слишком тяжелы для его пера, непосильны для изложения и понимания. Так же как нам сложно осознать и понять, например, древнетибетские учения и философию. Знания, накопленные многими поколениями, невозможно досконально изучить за одну человеческую жизнь. Так же трудно понять и влияние сих знаний на наше сознание. Можно по несколько раз проходить по каким-то важным моментам, уголкам собственного сознания и каждый раз открывать новое и неизвестное. А наша задача — описать сознание и мысли других людей — значительно сложнее.

Дальше разговор перешел на тему таинственных лесных духов и фей (Мис-Не), покровителей охотников, рыбаков и прочего странствующего люда. Много преданий ходит о таинственных встречах с духами на горе Чистоп. По словам охотников, они встречались с Куль-Но-ером (Царем чертей), Вор-Не (покровительницей леса), а, может, и самим снежным (лесным) человеком. Но встречи многих поколений очевидцев редко заканчивались добром.
«Ветра нет, а кусты и ветки сами отгибаются, трещат, будто кто-то идет рядом», — рассказывали они, Естественно, желания еще раз побывать там не возникало. И дед вспоминал про видение у вор-кол (лесной юрты), на южном склоне Чистопа. «Нечистое место» отмечено поляной, где растет множество вотко-сяхль (уродливая ель с шаром из ветвей на кроне — жилище ветров). Один раз еле живой оттуда домой пришел. Дед Прокопья -Ойк, принадлежал к тем мансям, что с детства непонятным образом предчувствовали грядущие события, иногда даже за неделю или месяц, или видели их во сне. Погрузившись в непознаные тайны собственной души, по каким-то еле уловимым ее сигналам предчуствовал неприятности и обходил их стороной.

Следующим утром, совершенно неожиданно для нас, Прокопий предложил нам поучаствовать в обряде подношения подарков богам. Я понял -вчерашний вечерний разговор был последней проверкой для нас. Значит, какое-то доверие к пришлым все же существовало. Ведь, как уже говорилось, для посторонних духовный мир манси — табу.

Обрадовавшись возможности понаблюдать за предстоящим таинством, мы необычайно резво выполняли все поручения и приготовления. Кроме молитв, богу требовались подношения — лепешка свежего хлеба (нянь), сладкое — конфеты, водка. Это минимальный набор для такого случая. В более торжественные поводы требуются туша добытого медведя, жертвенного оленя и т.д. Хорошо еще, в наше время не практикуется древний обряд — шерть. Это когда даешь обещание хранить увиденное, и, стоя на медвежьей шкуре, с кончика ножа съедаешь кусочек жертвенного хлеба. Весь процесс сопровождается заклинанием — «Хлеб сей и нож да погубят тебя» ( в случае не выполнения обязательств).
К священному амбару подходили молча. На дальних и ближних подступах расставлены потайные метки, а может и ловушки, известные только проводнику. Огибая поваленные елки, обходя болотины, казалось, в спину целит метровая стрела самострела, с прокаленным на огне кованым наконечником. Но обошлось.
Добротный ура-сумьях громоздился на двух ногах. Бревно-лестница запрятано невдалеке. Забравшись на площадку перед дверью, Прокопий запалил березовый гриб — чагу. Она потихоньку тлела в плошке синеватым дымком, отпугивая злые силы на протяжении всей церемонии. Прокопий исчез внутри с охапкой багульника, по его словам, имеющего тоже некий сакральный смысл. Затем в темную глубину сумьяха отправились подношения на деревянном подносе. Услышали произносимые по-мансийски обращения.

Вскоре он вынырнул обратно, теперь предстояло съесть остатки угощения.
«Боги не гневаются на нас. Все будет хорошо», — пояснил он. И тоже одарил подарками «от духов» — подсушенными кусочками золотого корня, «заряженного чистой энергией» от богов. Затем на свет из тьмы извлек ритуальные медвежьи черепа очень приличных размеров. Это были подношения богам с прошлых медвежьих праздников. Рассказывая об обряде, он облачился в меховую кухлянку с капюшоном (молыпен) — одежду мехом внутрь, расшитую разноцветными узорами. На ноги натянул такие же красивые, узорчатые меховые унты, по пояс, (В одежде уральских манси сохранились древние узоры — зооморфные, ленточные, геометрические -«оленьи рога», «след соболя», «заячьи уши». У Бахтияровых же, например, на варежках, изображался один из редких знаков, приносящий удачу охотнику — хаптен — пассе («медвежий зад»). Вообще, это интересная тема для отдельных исследований).
И пустился в веселый танец, отплясывая вокруг воображаемого костра, показывая различные фигуры, сцены из охотничьей жизни. Для полной картины обряда не хватало только берестянной маски животного -сасвильта, одеваемой в таких случаях. Танец — с первобытных времен, обычный для человека способ достижения транса, в котором он мог по-чуствовать себя в образе животного. Маска и одежды только подчеркивают это сходство.

Через несколько минут в нем произошел какой-то перелом. Будто не выдержав бури переполнявших эмоций, он забрался устало на крылечко амбара, присел на низкий порог двери. Дальше мы услышали своеобразную исповедь, поразившую нас до глубины души. Переживания, усиленные выпитой ритуальной водкой, захлестнули его, и мы увидели перед собой совсем другого человека. Вместо сильного, уверенного охотника, перед нами сидел старик, беззвучно плакавший от горя.

Во все времена его жизни соблюдалась последовательная череда закономерных событий. Уходили из жизни старики, на смену заступали новые поколения. Даже тогда, когда умирали олени, будущее еще казалось ему вполне предсказуемым. И вот сейчас наступил момент — он не знает своего будущего, будущего народа. Не знает, сможет ли передать свои знания младшему сыну Тиме, ведь ему сейчас всего три года. И, самое главное, что не известно ни людям ни богам, захочет ли Тима понять и уверовать их. Без знаний о прошлом, настоящем и, может быть, будущем, дальнейшие поколения превратятся в простых лесных охотников, а не хозяев и детей земли своих предков. Без древних корней, может, без всякого сожаления, покинут тайгу, уйдя умирать в города. И исчезнет род Бахтияровых, как исчезли сотни родов на Урале.

Прокопий с грустью и тоской рассказывал, что с переходом остального сообщества в фазу капитализма, в лесном мире происходит своя переоценка духовных ценностей. Старшее поколение со своими взглядами в новое общество уже не вписывается. Молодежь уже не слушается, ни чего не хочет, делает неправильно.

«Мы скоро все вымрем, мы обречены» — молвил старый шаман, задумчиво глядя куда-то вдаль. В его пронизывающем время и пространство взгляде, казалось, в одно мгновение была спрессована вся жизнь. Казалось, в этот момент, он был изолирован от бытия, но одновременно оставаясь его частицей, независимо наблюдал за остальным миром. Будто чувствовал нечто, существующие за пределами того, что мы воспринимаем и осознаем обычным образом.
На такой грустной ноте и закончился священный обряд. Прокопий молча собрал все шкуры, затушил чагу, медвежьи черепа возвратил на место. Закрыл дверь амбарчика.

Ошеломленные такими бурными признаниями, мы хотели как-то приободрить его, но внезапно наша собака с громким лаем унеслась вглубь леса. Наверно, учуяла крупного зверя. Пришлось поспешить от поляны прочь. Прокопий увидел в этом плохой знак.
Богов мы так и не увидели, да и стоит ли это делать? Не лучше ли, с уважением относясь к чужим святым, беречь своих. Чтоб каждый был на своем месте.

Из книги Гемуева И.Н. «Народ манси: Воплощение мифа»
"«К XVIII в. Сибирь окончательно вошла в состав Российского государства. При этом, как уже было сказано, русская администрация не стремилась без нужды ломать сложившиеся социальные отношения и мировоззрение аборигенов. Иную позицию занимала православная церковь и тобольский митрополит, «сибирский апостол», Филофей Лещинский, который был наиболее яростным, фанатичным проводником ее политики. Под его руководством миссионеры начали борьбу за искоренение язычества и насаждение христианства. Однако на проповедях Филофея манси стояли «затыкающы уши своя, яко аспиды глухии». Христианские догмы не находили отклика в душах охотников и рыбаков. И тогда последовали крутые меры.

Правда, Петр I, будучи последовательным в своем отношении к коренному населению Сибири, издал поначалу, в 1706 г., указ, предполагавший лишь добровольное крещение, а «неволею никаких иноземцев не крестить». Но неутомимый Филофей не успокаивался. Он просил, «чтобы указал государь... с идолов брать подати», надеясь, что в этом случае язычники сами захотят уничтожить свои святыни. Это курьезное предложение не было принято. В конце концов, Лещинский добился-таки царского разрешения «ехать вниз великой реки Оби вниз до Березова», и где найдутся «прелестные мнимые боги шайтаны, тех огнем палить и рубить и капища их разорить, а вместо тех капищ часовни строить и иконы поставляти». Не тогда ли святилища были перенесены в труднодоступные, потаенные места? Есть основания полагать, что до начала насильственной христианизации манси (вогулы) поклонялись своим богам открыто. Принудительное крещение заставило их отправлять обряды втайне.

Миссионеры действовали - проповедовали, уничтожали языческих богов, с помощью солдат загоняли людей в реку, совершая тем самым «таинство» крещения. Но на местах сожженных идолов вырубались новые изображения, а святилища восстанавливались или переносились вглубь тайги и болот. Православие на Обском севере не укоренилось. Обращение в христианство было формальным, знание же церковных догм и обрядов - поверхностным. Языческие формы культа продолжали существовать. Как и раньше, обские угры посещали капища, посвященные как местным духам, так и общеплеменным божествам.

В дальнейшем правительство заняло далеко не оригинальную для администрации позицию, которая состояла в том, чтобы попросту закрывать глаза на реальное положение дел. Формально манси были почти поголовно крещены, носили православные имена, на обском севере строились церкви, действовали приходы. На деле же, новоявленные христиане лишь пополняли свой пантеон не очень им понятными персонажами. Основных фигур христианской религии манси отождествляли со своими главными божествами: Христа - с Мир-Сусне-Хумом, Николая Чудотворца - с Полум-ойкой, бога-отца - с Нуми-Торумом (своим верховным богом), а богородицу - с женой Нуми-Торума. И «приемы обращения» с богами оставались прежними. Так, однажды, сообщает путешественник прошлого века, после неудачной охоты жители одного из селений решили принести в жертву Николаю Угоднику барана, ибо сочли, что одних восковых свечей ему мало, поэтому-де и промысел неудачен. Ночью, войдя в церковь и поднявшись на паперть, охотник встал перед иконой Николая Чудотворца, перекрестился и, сделав несколько земных поклонов, воткнул нож в горло жертвенного животного. Затем он подставил под брызнувшую струю крови чашку, а когда та наполнилась дымящейся кровью, он выпил ее, нацедил снова и с наивной верой помазал кровью лик угодника на иконе. После этого охотник сел в лодку и с облегченным сердцем и успокоенной совестью отправился домой.

Религиозная практика новокрещенных манси оказалась двойственной: исполняя несложные обязанности православных неофитов, они оставались язычниками. О слиянии обеих религий говорить не приходится. Когда активность церкви на Обском севере ослабла, следы христианства исчезли у коренных народов региона очень быстро. Традиционное же мировоззрение, являвшееся частью культуры народа, соответствовавшее образу жизни и природному окружению, оказалось весьма жизнестойким и не исчезло окончательно вплоть до нашего времени»."
http://www.sati.archaeology.nsc.ru/Home/pub/?id=710

Культовое место (лабаз) Пайпын-Ойки у села Хошлог

такова судьба всех народов, кто противится Богу.Вымрут те, кто жалеет,что не может приносить кровавые жертвоприношения своим духам и класть в амбарчики нематериальным духам материальные вещи)Вымирают и спиваются самые слабые,у которых нет стержня,  и это у всех народов так, не только у манси.
остальные  манси просто становятся городскими.

Интэрэсно, а у Малекона  есть данные о том,  как  в старину манси убивали   людей, зашедших на их территорию, какие дикости они совершали ради своих языческих бесов духов? Или Малекон так увлекся антирелигиозной пропагандой, что  отошел от реальности и невольно стал проповедывать "в отместку" культ диких манси как  идеальный образ жизни?  :D

Отредактировано Maria (2012-05-17 11:35:35)

Никакой антирелигиозной пропаганды  8-)  Хочу разобраться в конфликте народов, верований. Категорически против любой межнациональной, религиозной розни, поскольку это самое распространённое средство разжигания войн и конфликтов.

Отредактировано Malecon (2012-05-17 11:56:30)

Галка , да верьте во что хотите, Ваше право, только сначала все же определитесь- боги или Бог, или как Вы говорите-"Боги " или  "Бог". А то Ваши "Боги " там передерутся  , не зная, в  кого из них Вы верите, кого из них Вы упомянули))
Говорить так, что уважаете "Богов " Ваших предков, наверно точно знаете, кем были Ваши предки и в кого они верили? 
Представляю этих Ваших предков - древних язычников славян, которые занимались сакральным гомосексуализмом перед деревянными идолами, изображающими их богов.)  или убивающим детей перед этими деревяшками, веря, что делают благо этим "богам", принося им кровавые человеческие жертвоприношения.И  Вы уважаете такую веру? Я нет .